Юрий Трошин

«Получилась совсем другая музыка» Репортер — о своем альбоме, (не)гаражном роке и творческих кризисах

Во время первого коронавирусного локдауна вокалист и гитарист инди-рок группы The Reporters Юрий Трошин из подмосковного Жуковского взял в руки акустическую гитару и написал несколько десятков лиричных, личных и романтичных песен на русском языке под псевдонимом «Репортер». Так появился альбом «Один», продюсированием которого занимался Антон Макаров («Диктофон», «свидание», «Дайте танк!», Олег Гаркуша, «Сансара»). Альбом «Один» – это десять песен для тех, кто когда-нибудь расставался или с кем расставались. Для тех, кто, по словам музыканта, бродил ночами из бара в бар, думая о своем месте в мире. После этого у «Репортера» вышло еще несколько синглов, которые также, как и первый альбом, доступны на всех цифровых площадках.

— Твой первый коллектив, исполнявший англоязычную музыку, назывался The Reporters, новый русскоязычный проект – Репортер. Это логичное продолжение того, что ты делал в прошлом коллективе, или просто не хотелось придумывать новое название?

— Это, скорее, дань уважения той профессии, которой я посвятил много лет, и которую, несмотря ни на что, очень люблю. Еще во время учебы в техническом вузе, я, пытаясь подзаработать немного денег, начал писать для местной газеты материалы про молодежную культуру. И, позже, уже получив диплом инженера-радиотехника, продолжил зарабатывать себе на жизнь именно журналистикой, в той или иной степени. Это были газеты, местное телевидение, журналы, интернет-издания. Писал материалы для общественно-политических изданий, для русскоязычной версии Rolling Stone, стажировался на запрещенной ныне радиостанции, располагавшейся на Новом Арбате, работал в старейшем в стране информационном агентстве. Целая жизнь: сотни удивительных и интересных встреч, интервью, событий.

— Название The Reporters было неизбежно?

— Оно очень напрашивалось (смеется). Так получилось, что название первой группы, которую я собрал, придумал не я. Парни посмотрели какой-то фильм про битников, и вырвали оттуда фразу Hello, Jim, которая и стала названием коллектива. Оно меня скорее веселило. Но нам было совсем немного лет, поэтому подобные названия – вполне нормальная история. А уже во второй раз, несмотря на множество других вариантов, я продавил свой – Dead Reporters («Мертвые Репортеры» – прим.), как дань уважения гаражным группам, и легендам, вроде Dead Kennedys и Dead Weather. А через несколько лет мы «воскресли», и стали называться просто The Reporters («Репортеры» - прим.). Под этим названием мы и выпустили свой первый англоязычный альбом, а затем и сборник песен разных лет.

— «Репортер» — это совсем не гаражный рок…

— Именно. Это уже более зрелая, спокойная музыка, которая началась во время коронавируса. Много лет до этого мы играли грязный и веселый рок в прокуренных пабах, веселили свою аудиторию и веселились сами. Играли много блюз-рока, классических вещей, свой материал. Но потом группа подустала, все занялись своими делами, а потом на долгое время закрылось вообще все. И было совершенно непонятно, когда люди снова смогут приходить на живые концерты, пить различные напитки и веселиться в одном помещении без масок и QR-кодов. Я, как и все, сидел дома, не понимая, к чему это все приведет, рефлексировал, и впервые сочинял песни на родном языке под акустическую гитару. Получилась совсем другая музыка, с другим вайбом, с другим настроением. А потом выбрал из того, что написалось в этот период, десять песен, записал их на домашней студии Антона Макарова, и выпустил под названием «Один». Сейчас пишутся новые песни. Плюс, есть и уже записанный материал, который в каком-то виде будет выложен в ближайшие месяцы.

— Как ты сам можешь охарактеризовать стиль твоей музыки?

— Пусть лучше это сделают те, кто эти песни послушает (смеется). Это можно назвать и инди-роком, и поп-роком, и акустическим панком, и просто авторской песней. Все это будет верно, и, одновременно, ничего из этого не будет точным описанием. Я бы назвал то, чем я занимаюсь, английским термином – сингер-сонграйтер. Если по-русски – автор и исполнитель песен. Ничего точнее придумать не получится.

— Не певец?

— Ни в коем случае. Ну, то есть, да, я пою свои песни, да и не только свои. Но певец — это Муслим Магомаев, это Джо Дассен, это Фрэнк Синатра, это оперные мастера. Это профессионалы с большой буквы, это нужно заслужить. Для этого нужны особые данные, особый талант, этому нужно долго и упорно учиться. Можно ли назвать певцом, к примеру, Боба Диллана? Думаю, что нет. Но это не значит, что из-за этого мы его меньше любим.

— Как ты относишься к творческим кризисам и как их преодолеваешь?

— Все творчество строится только на кризисах. Это питательная среда, которой можно и нужно пользоваться. Никто и никогда не сочинил ничего, будучи сытым, счастливым и довольным. Любые кризисы – это лучшая возможность узнать что-то новое про себя и мир вокруг, и, по итогу, вырастить что-то на этой питательной среде. А преодолевать их не нужно. Это нужно просто пережить. Как несчастную любовь. Или как грипп. Или как коронавирус.

— Коронавирус пережили не все…

— Совершенно верно. Всем и не нужно. Никто и не обещает, что в итоге получится не только что-то гениальное, а даже что-то хоть немного стоящее. Тут должно одновременно сработать много самых разных факторов.

— Какие музыкальные жанры предпочитаешь, как они влияют на твою музыку? Какие исполнители оказали наибольшее влияние?

— У меня есть заготовленный ответ на вопрос: «Какая твоя любимая книга?», но на этот вопрос ответа нет. Мне кажется, что влияет все – от песен Натальи Ветлицкой, которую я совсем недавно заново открыл для себя с новой стороны, до каких-то совершенно диких джазовых исполнителей. Перечислять очень долго, и никому это не будет интересно. Но моя детская «база», которая дала нужный вектор – это Валерий Сюткин, Gorky Park и, конечно, The Beatles.

— А что за книга?

— Для меня очень важно, чтобы как можно больше людей узнали и прочли роман Саши Соколова «Школа для дураков». Воспользуюсь этой возможностью и сейчас. Это очень сложное, но потрясающее произведение. Нежное, поэтичное и очень глубокое. 

— Какой трек в альбоме «Один» твой любимый?

— Сейчас – ни один. Всегда со смешанными чувствами слушаю исполнителей, которые хвалят свое творчество. Все эти песни очень надоедают еще на этапе записи, и потом – это просто уже что-то не твое. Ты их просто исполняешь, стараясь сделать это хорошо. Могу отметить только песню «Палач», которой на альбоме не должно было быть вообще. Она была написана в ночь перед последней сессией, а на следующий день мы ее записали почти сразу, часа за полтора, а, может, и быстрее. Это авторское изложение одноименного скандального романа Эдуарда Лимонова. Получилось классно, как мне кажется.

— Про кого написана песня «Лилия», это какая-то конкретная девушка?

— Мой близкий друг попросил сфотографировать для портфолио свою девушку, которая впоследствии стала его женой. Она работала на телевидении, и ей, кажется, нужны были фотографии для какого-то нового проекта. Я сделал съемку, а в конце попросил ее быстро менять эмоции, и снял «серийку». Из этой серии выбрал шесть фотографий, и объединил их в одну, которую назвал «Шесть Лилий». Девушку зовут, как вы уже поняли, Лилия. Отправил ему, и пошел на прогулку. И, в результате, сама собой в голову пришла история про шесть лилий, которые маньяк кладет к телу убитой им возлюбленной. Ведь лилии – это цветы, символизирующие чистоту и смерть. И, конечно, шесть цветов – это не просто так. Все сложилось само собой. Так появилась песня Six Lillies, которая потом была переведена на русский язык. А потом и продолжение истории, где призрак девушки всюду преследует своего убийцу – Seven Lillies, которая вышла на первом альбоме Репортера, как «Лилия». А Антон, прочитав текст, быстро придумал прекрасную гармонию и аранжировку в духе поздних Arctic Monkeys.

— Как ты оцениваешь современную музыкальную индустрию?

— Я о ней ничего не знаю. Во всяком случае, в России. Но постоянно появляются прекрасные исполнители, которые говорят о том, что все у нас очень хорошо. Могу отметить «Диктофон», «Сироткина», «Комсомольск», «Бонд с кнопкой», Гребенщика. Очень талантливые и самобытные исполнители, которые впитали в себя все лучшее, но, при этом, делают свою клеевую и уникальную музыку.

— Как ты относишься к компьютерным технологиям и ИИ в музыке?

— Все средства хороши. Не нужно быть снобом. Нужно по максимуму пользоваться всем инструментарием для создания своего уникального контента. 

— Какие планы и цели у тебя на будущее в музыкальной карьере?

— Выпустить в каком-то виде уже записанное, и записать совсем новое. И много-много хороших концертов. 

— Какие советы ты можешь дать музыкантам, которые только начинают свой путь в музыкальной индустрии?

— Перефразируя вопрос, можно спросить, какие советы я дал бы самому себе – не бояться, не лениться и делать то, что считаешь правильным.

Анжелика Пархоменко 

Денис Боголюбов

Фото из личного архива Юрия Трошина